Исторические памятники Иркутской области XVII-XX вв

Историки русской архитектуры, изучавшие памятники деревянного зодчества в Сибири XVII-XVIII вв., обратили внимание на тот интересный факт, что в этих постройках сказалось влияние традиций и навыков строительства, распространенных в северных великорусских областях Европейской России.

Большинство русских насельников Сибири в XVII в. являлось выходцами из этих мест. Они принесли с собой навыки родного строительства. «Если принять во внимание, пишет В. Суслов, что как остроги, так и церкви в Северной России (по Поморью, Северной Двине и другим рекам) строились почти исключительно деревянные, что строителями тех и других были местные плотничьи артели, происходившие от новгородских выходцев, что артели эти славились своим мастерством и даже привлекались на работы в Москву и что завоевание Сибири и отчасти заселение ее было связано с культурным движением окраин России, не остается сомнений, что в Сибири водворилось это же народное русское строительство, которое процветало в 1 ту пору в наших Мезенских, Двинских и заонежских краях».

Наш народ, заселяя огромные пространства, строя зимовья, остроги, заимки, деревни, города, совершал на протяжении веков трудовой подвиг.

В центре нашей области — Иркутске — не сохранилось каких-либо построек XVII в. Много старинных домов было уничтожено пожаром 1879 г. Самой старой деревянной постройкой в г. Иркутске является так называемый «горбатый дом», по строенный в конце XVIII в. Он находится на улице 5-й Армии. Деревянный бревенчатый дом с высокой четырехскатной крышей построен «старинным манером, верхний этаж назывался клетью, или горницами, а нижний (подвальный) — подклетью. Во дворе к дому примыкает прируб с двух скатной крышей и крыльцом. На улицу выходят три окна гор ниц и три-подклети.

Из каменных зданий XVIII в. в Иркутске осталось лишь не сколько церковных построек. К ним относятся здания Спасской, Крестовоздвиженской, Троицкой, Знаменской (в ограде бывшего монастыря) церквей. Спасская церковь была одной из первых в Иркутске каменных построек.

Основная часть ее была построена в 1710 г., приделы с северной стороны — в 1777 г. Крестовоздвиженская церковь построена в 1758 г.. северный придел ее — в 1779 г. Она представляет собою каменное здание в стиле русского барокко XVIII в. Типичны для этого стиля боковые стены церкви, украшенные вычурным орнаментом, напоминающим тонкую резьбу по дереву. Видно, что эта изящная работа была выполнена опытными русскими мастерами, знатоками своего дела.

Из гражданских каменных построек, сооруженных в Иркутске в первой половине XIX в., хорошо сохранился трех этажный корпус бывшего сиропитательного дома Елизаветы Медведниковой (построен в 1837 г.) в конце Преображенской улицы (теперь улица Тимирязева). Здесь помещалось первое в Восточной Сибири женское учебное заведение, открытое в 1838 г. До этого в Иркутске не было ни одного училища для девочек. Они учились грамоте, по свидетельству писателя-сибиряка И. П. Калашникова, «кое-как, самоучкою, на медные деньги, и притом не все, а только избраннейшие чада фортуны: прочие были большею частью безграмотные или весьма мало грамотные, читали и, особенно, писали пополам с грехом. В настоящее время в бывшем сиропитательном доме находится Иркутский сельскохозяйственный институт.

В 1 половине XIX в. было построено и каменное двухэтажное здание бывшей духовной семинарии на Успенской площади (площадь Декабристов). Здесь помещается теперь ремесленное училище.

Иркутск: вчера и сегодня

Автор фоторабот — Андрей Романович Ципан

Памятник на могиле мореплавателя XVIII в. Г. И. Шелихова

В Маратовском предместье гор. Иркутска, недалеко от моста через р. Ушаковку, в ограде бывшего Знаменского монастыря стоит высокий старинный памятник на могиле знаменитого мореплавателя XVIII в. Григория Ивановича Шелихова, прозванного современниками «русским Колумбом». Этот памятник поставлен в 1800 г. На западной его стороне имеется надпись: «Поставила сие надгробие в память почтенному и добродетельному супругу горестная вдова с пролитием горячих слез и с сокрушенным воздыханием ко господу».

Надгробие было сделано русскими мастерами в Екатеринбурге, откуда доставлено в Иркутск. Памятник представляет собою четырехугольный каменный постамент, увенчанный пирамидой. На восточной стороне памятника выделяется на пирамиде художественно исполненный бронзовый барельеф Г. И. Шелихова. Мы видим здесь энергичный облик нашего предка знаменитого — одного из славных сынов великого русского народа. Вокруг памятника железная ограда. Пирамида обложена мрамором с барельефными изображениями предметов мореплавания: карт, компаса, якорей с канатами, тюков с товарами, шпаги, наконец, свитка рукописи как символа того, что Г. И. Шелихов, оставивший описание своих путешествий, был причастен к литературному труду. На постаменте памятника сколько надписей. С северной стороны написано: имеется не

«Григорий Иванович Шелихов, рыльский именитый гражданин, родился года 1748, вступил в супружество года 1775, начал торговлю свою в областях Сибири 1773 года, морские путешествия совершил в 1783, 1784 и 1785 годах, скончался 1795 г., июня 20 дня».

Ниже выделяется стихотворная надпись, составленная известным русским поэтом Г. Р. Державиным:

Колумб здесь росский погребен!

Проплыл моря, открыл страны безвестны,

И зря, что все на свете тлен,

Направил парус свой

Во океан небесный

Искать сокровищ горних, неземных

Сокровище благих!

На восточной стороне памятника помещена пространная надпись, текст которой также составлен Г. Р. Державиным. Она характеризует деятельность Г. И. Шелихова, «по деяниям бес ценного, по промыслу гражданина, по замыслам мужа почтенного, разума обширного и твердого». Далее надпись гласит, что Шелихов «отважными своими путешествиями на Востоке на шел, покорил и присовокупил к Российской державе не только острова Кыхтак, Афгонак и многие другие, но и самую матерую землю Америки, простираясь к северо-востоку. Завел в них домостроительство, кораблестроение и хлебопашество».

Стихотворная надпись на южной стороне памятника состав лена поэтом И. Дмитриевым:

Как царства падали к стопам Екатерины,

Росс Шелихов без войск, без громоносных сил,

Приток в Америку чрез бурные пучины

И нову область ей и богу покорил.

Не забывай, потомок,

Что росс, твой предок, и на Востоке громок.

Потомки не забыли славных деяний своих предков на Даль нем Востоке. Советские патриоты умножили русскую славу новыми подвигами на берегах и водах Великого океана.

Памятники пребывания декабристов в Сибири

При царизме Иркутская губерния была одним из мест по литической каторги и ссылки. «Далеко в стране Иркутской» находился получивший печальную известность Александровский централ (центральная каторжная тюрьма) с пересыльной тюрь мой. В народной песне о централе говорилось:

Здесь народ тиранят, мучат

И покоя не дают, в карцер темный замыкают,

На кобылину кладут.

Каторжный труд применялся на заводах, золотых приисках и дорожных работах. В глухих деревнях томились на поселении многочисленные политические ссыльные. Через иркутскую ссылку прошли различные поколения революционных борцов, начиная от А. Н. Радищева и декабристов, кончая пролетарскими революционерами-большевиками. Отправляя в Сибирь своих политических противников, царизм стремился изолировать их от центров революционной борьбы, но эта борьба, пере ходя от одного поколения к другому, продолжалась с новой силой. Попадая в Сибирь, политические ссыльные приносили с собой в край изгнания семена передовой культуры и революционных идей, дававшие плоды на сибирской почве.

В Иркутской губернии находились в ссылке А. Н. Радищев, и декабристы, участники крестьянских солдатских волнений, петрашевцы, А. П. Щапов, представители народнических организаций. Наконец, новое поколение политических ссыльных составляли пролетарские революционеры, создавшие великую партию большевиков. В иркутской ссылке побывали И. В. Сталин, Ф. Э. Дзержинский, М. В. Фрунзе, В. В. Куйбышев, В. М. Молотов, Г. К. Орджоникидзе.

Из декабристов до конца своих дней прожили в Иркутской губернии В. Ф. Раевский, В. А. Бечасный, братья А. И. и П. И. Борисовы, Б. Ф. Вадковский, П. Ф. Громницкий, О. П. Ко лесников, А. 3. Муравьев, Н. М. Муравьев, П. В. Муханов, Н. А. Панов, И. В. Поджио и жена декабриста Е. И. Трубецкая. Сохранилось несколько могил декабристов с надгробными па мятниками, дома С. Г. Волконского и С. П. Трубецкого в Иркутске, П. Ф. Громницкого в с. Бельском. В научной библиотеке Иркутского государственного университета им. А. А. Жданова хранятся редкие книги, принадлежавшие, как видно но надписей на них, декабристу М. С. Лунину; в Иркутском областном музее есть несколько предметов, связанных с пребыванием декабристов в Сибири. Постараемся дать краткий зор памятников, относящихся к этим представителям первого поколения русских революционеров.

С 1827 г. по 1872 г. в с. Олонках (Кировский район Иркут Федосеевич Раевский. Его называют первым декабристом, так как он первый из участников тайных обществ, создавших движение декабристов, пострадал за свои политические убеждения, был заключён в тюрьму, а затем сослан в Сибирь. В. Ф. Раевский (1795—1872), декабрист и поэт, друг великого русского поэта А. С. Пушкина, участвовал в Отечественной войне 1812—1815 гг. Он принимал участие в 11 сражениях и получил за отличие два военных ордена и золотую шпагу. По окончании войны Раевский вступил на тернистый путь борьбы против самодержавия и крепостничества. Служа на юге в 16-й дивизии генерала М. Ф. Орлова, В. Ф. Раевский преподавал по системе взаимного обучения в солдатских школах и вел революционную пропаганду среди солдат и юнкеров. Он стал активным участником «Союза благоденствия», затем Южного тайного общества. В стихах Раевского звучали свободолюбивые мотивы гражданской поэзии.

В феврале 1822 г. В. Ф. Раевский был арестован, предан суду и почти шесть лет содержался в крепостях. До конца жизни первый декабрист остался верен своим убеждениям. Находясь в тюрьме, он писал своим друзьям в Кишинев: «Скажите от меня Орлову, что я судьбу мою сурову с терпеньем мраморным сносил, нигде себе не изменил».

В октябре 1827 г., после освобождения из тюрьмы, В. Ф. Раевский был сослан в Сибирь на поселение. Его «водворили» в селе Олонках, где он был «записан в окладе по крестьянскому званию». Находясь на поселении, Раевский продолжал в совершенно другой обстановке, чем на юге России, прерванную тюрьмой просветительную деятельность. Олонках первую школу для взрослых крестьян и пригласил для постоянных занятий учителя Гусарова. «Даже женатые ходили в училище. Тогда это было очень удивительно», — рассказывала олонская крестьянка П. Н. Ружицкая. Раевский постоянно советовал крестьянам учиться, доказывая пользу учения. «Ученому везде легче», — говорил он. Кроме школы для взрослых, В. Ф. Раевский основал в Олонках начальное училище для детей.

Раевский женился на крестьянке Евдокии Моисеевне Середкиной. Он научил ее грамоте, учил сам, приглашал учителей. Владимир Федосеевич пользовался большим уважением местных крестьян и оказывал им разнообразную помощь. В Олонках Раевский много читал и продолжал писать стихи.

Дом первого декабриста был построен на том месте, где в настоящее время находится Олонская средняя школа. Возле дома В. Ф. Раевский устроил довольно большой и красивый сад. «В саду возле Олонской школы, — рассказывала Ружицкая, — старик Раевский чистил дорожки, подрезывал деревья, с любовью относился к своему саду. Сидел там по целым дням». Сад Раевского сохранился до настоящего времени. Этот сад представляет собою как бы подарок первого декабриста, оставленный потомкам. В саду выросли стройные ели и тенистые акации.

В 1856 г., после 29 лет ссылки, В. Ф. Раевскому было раз решено вернуться в Европейскую Россию, но столичные города — Москва и Петербург — остались для него закрытыми. В 1858 г. он отправился в центральную Россию, но прожил там недолго. До конца жизни первый декабрист остался врагом всякого произвола. В записках о своей поездке Раевский с горечью писал о произволе, взятках, притеснении народа. Владимира Федосеевича потянуло обратно страшную И B чуждую когда-то, но родную теперь Сибирь, и он вернулся в Олонки.

В. Ф. Раевский скончался в 1872 г. Незадолго до смерти он просил похоронить его не в церковной ограде, а на сельском кладбище среди широкой степи. Его желание было исполнено. На Олонском кладбище за селом есть три стоящих рядом могилы с небольшими каменными плитами. На средней плите выбита надпись: «Под сим камнем погребено тело Владимира Федосеевича Раевского. Род. 29 марта 1795 г. Умер 8 июля 1872 г».

По обе стороны от могилы В. Ф. Раевского находятся могилы его жены Евдокии Моисеевны и сына Владимира.

Для увековечения памяти первого декабриста его именем названы Олонская средняя школа и районная библиотека.

В Маратовском предместье г. Иркутска, в каменной ограде бывшего Знаменского женского монастыря, находятся могилы декабристов Н. А. Панова, П. А. Муханова и жены декабриста Е. И. Трубецкой.

На могиле декабриста Панова сохранился небольшой каменный памятник-серовик с надписью: «Николай Алексеевич Панов. Скончался 14 января 1850 года. на 48 году рождения».

Декабрист Н. А. Панов (1803—1850 гг.) принадлежал к Северному тайному обществу. Он принимал участие в восстании 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади. Панов с нескольки ми ротами лейб-гвардии гренадерского полка вступил во двор Зимнего дворца, а затем присоединился к другим восставшим частям. После поражения восстания Н. А. Панов был арестован и приговорен к 20-летней каторге. Он отбывал каторгу на Нер чинских рудниках, затем в 1839 г. отправлен на поселение. Сна чала Панов жил в Михалево (недалеко от Иркутска), потом в Урике. Н. А. Панов скончался в 1850 г. в Иркутске.

Недалеко, шагах в трех от могилы Н. А. Панова, могила декабриста П. А. Муханова. Памятник на этой могиле не со хранился.

П. А. Муханов (1798-1854 гг.) — член Северного тайного — общества, был обвинен в том, что «произносил дерзостные слова в частном разговоре, означающие не умысел, а мгновенную мысль и позыв на цареубийство». Муханов был осужден на 15 лет каторжных работ и 12 лет поселения. Он находился на каторге на Нерчинских рудниках, затем с 1832 г. на поселении в Братском остроге и с 1841 г. — в Усть-Уде (недалеко от Иркутска). Скончался в 1854 г. в Иркутске.

П. А. Муханов с увлечением занимался математикой и историей. В Петровском заводе он читал своим товарищам по заключению лекции по русской истории. Находясь на поселении, Муханов преподавал математику детям своих товарищей и детям местных жителей. Он написал несколько повестей «с увлекательным и интересным изображением русских нравов и русской жизни».

Против главных ворот монастырской ограды видно надгробие из байкальского мрамора. На одной стороне этого надгробия прибита небольшая медная доска с надписью:

«Княгиня Екатерина Ивановна Трубецкая. Родилась 21 ноября 1800 г. Скончалась 14 октября 1854 г».

Рядом с памятником Е. И. Трубецкой помещен четырех угольный камень памятник на месте погребения детей Трубецких: Софии, Владимира, Никиты. Е. И. Трубецкая — одна из жен декабристов, последовав своими мужьями в Сибирь. Ей и М. Н. Волконской Н. А. Некрасов посвятил свою замечательную поэму «Русские женщины».

Преодолевая предрассудки аристократического «света», не взирая на увещевания родных, упреки и устрашения, жены де отправились в сибирскую глушь. Своим вниманием, лаской и заботами они облегчили участь изгнанников на каторге, а затем на поселении.

А. И. Герцен, характеризуя отношение дворянской аристократии к декабристам после рокового дня 14 декабря 1825 г., писал: «Тон общества менялся наглазно, быстрое нравственное падение служило наглядным доказательством, как мало развито было между русскими аристократами чувство личного достоинства. Никто (кроме женщин) не смел показать участия, произнести теплого слова о родных, о друзьях, которым еще вчера жали руку, но которые за ночь были взяты. Напротив, являлись дикие фанатики рабства: одни из подлости, а другие хуже — бескорыстно…» Этой подлости аристократов Герцен противопоставлял чуткое отношение к декабристам их жен и сестер, которые «не участвовали в этом отречении от близких».

«Жены сосланных в каторжную работу лишались всех гражданских прав, бросали богатство, общественное положение и ехали на целую жизнь неволи в страшный климат Восточной Сибири и под еще страшнейший гнет тамошней полиции. Сестры, не имевшие права ехать, удалялись от двора, многие оста вили Россию; почти все хранили в душе живое чувство любви к страдальцам».

Е. И. Трубецкая, прибыв в Сибирь, отправилась туда, где ее муж находился на каторге, — на Нерчинские рудники. В 1839 г. С. П. Трубецкой поселился со своей семьей в селе Оëке (недалеко от Иркутска). В 1845 г. он переехал в Иркутск, где прожил до 1856 г. В нашем городе сохранился дом С. П. Трубецкого. Этот дом находится во дворе усадьбы № 60 по улице Дзержинского. Деревянное одноэтажное здание крыто тесом. Над крышей возвышается мезонин с одним окном.

В верхней части фасада имеются фигурные резные украшения. В Иркутском областном музее хранятся вещи, принадлежавшие Трубецким: старинный музыкальный инструмент — клавикорды, два стула, крестообразный парчовый плат (для покрытия чаши) с изящной вышивкой, сделанной Е. И. Трубецкой.

В Иркутске, кроме Трубецкого, жили декабристы Г. С. Ба Тенков, В. А. Бечасный, А. В. Веденяпин, С. Г. Волконский, В. П. Колесников, М. Ф. Митьков, А. Н. Луцкий, А. Н. My равьев, Н. Поветкин, А. И. Шахирев. В городе бывали также Декабристы, жившие в ближайших к нему селениях.

В конце улицы Тимирязева есть Волконский переулок, названный так еще до революции потому, что здесь находится дом декабриста С. Г. Волконского. На доме чугунная мемориальная доска с надписью: «В этом же доме жил декабрист Cepгeй Григорьевич Волконский».

Деревянный двухэтажный дом крыт тесом. На передней стене дома, выходящей на улицу, выступают два крытых балкончика с тремя окнами в каждом: одно в центре, два — с боков Между балкончиками — три окна. В нижнем этаже семь окон расположенных в определенной пропорции: по два окна по балкончиками (эти окна тесно примыкают друг к другу) и три в середине. Под крышей, на балкончиках, на некоторых окнах имеются резные украшения. Ряд окон выходит во двор. Со двора ведет в дом просторное, с навесом, крыльцо.

Декабрист С. Г. Волконский, член Южного тайного общества, был сослан в Сибирь в 1826 г. Сначала он был отправлен на Николаевский железоделательный завод Иркутской губернии, затем на Нерчинские рудники. Оттуда его вместе с другими декабристами перевели в Читу, а в 1830 г. отправили в особую тюрьму (она была построена для содержания декабристов) на Петровском железоделательном заводе. С 1836 г. Волконский жил со своей семьей на поселении в селе Урике (недалеко от Иркутска). В 40-х годах семейство Волконских переехало в Иркутск, где был выстроен просторный дом.

В домах Трубецкого и Волконского устраивались домашние спектакли, концерты, литературные чтения. Это были культурные очаги старого Иркутска. С. Г. Волконский и М. Н. Вол конская известны как авторы мемуаров, представляющих значительную историческую ценность.

Памятники писателям

В Маратовском предместье гор. Иркутска, вправо от моста через р. Ушаковку, на бывшем Маратовском кладбище, стоит памятник на могиле известного русского историка, этнографа и публициста Афанасия Прокопьевича Щапова. Памятник сделан из серого песчаника и покрашен в черный цвет. Верх цилиндрической части памятника под капителью овивают четыре гирлянды. Ниже цилиндрической части изображен свиток с символами писательского дела — карандашом и гусиным пером; сверху слова: «Родина-писателю». С четырех сторон центральной части памятника — выпуклые каменные плиты. На фасадной плите под свитком написано:

Афанасий Прокопьевич Щапов

1830-1876

А. П. Щапов был похоронен рядом с могилой его жены Ольги Ивановны Щаповой. Он глубоко любил ее, она была его верным другом и помощником. О. И. Щапова скончалась в 1874 г. Вскоре после её смерти Щапов написал посвящённый ей очерк-воспоминания «Ольга Ивановна Щапова. Характеристика ее умственных и социально-нравственных качеств».

А.П. Щапов и его жена не раз бывали на Знаменской горе и любовались открывавшейся перед ними панорамой. В очерке «О. И. Щапова» он писал:

«…Я смотрел с высокой Знаменской горы, где похоронена Ольга Ивановна, — и перед глазами моими, в глубокой низменности, омываемой с восточной стороны речкой Ушаковкой, с юго-западной и западной — Ангарой, простирался город Иркутск — древний «Иркуцкой острог», как назывался он в сибирских актах XVII века. Знаменская гора, где избрано место для нашей могилы (для Оленькиной и для моей), есть одна из самых высоких гор, окружающих город Иркутск. С высоты ее широко открыт живописный вид вдаль — на восток, к веселой горе, на Ленскую сторону, на юго-запад, на гольцы Тункинско-Саянские, и, наконец, особенно живописно и далеко, за синие лесистые горы, на запад».

Памятник на могиле А. П. Щапова был сооружен в 1886 г. на средства, собранные по общественной подписке. Инициатива устройства этого памятника принадлежала работникам Восточно-Сибирского отдела Русского Географического Общества, деятельным членом которого был А. П. Щапов. Открытие па мятника состоялось 19 августа 1886 г. В связи с этим событием Иркутская городская дума по предложению гласного Сивкова, который указал на заслуги Щапова и при том как труженика науки, работавшего последние годы своей жизни на пользу науки на родине, в Иркутске»2, постановила отправить депутацию на открытие и решила одну из городских стипендий при Казанском университете, где А. П. Щапов был профессором, а также начальную школу в Знаменском предместье Иркутска назвать именем Щапова. Характерно, что это решение встретило противодействие со стороны известного реакционера министра народного просвещения Делянова. Последний возражал против мероприятий, направленных к увековечению памяти А. П. Щапова.

В письме генерал-губернатору Восточной Сибири графу А. П. Игнатьеву Делянов, прося отклонить ходатайство о стипендиях имени А. П. Щапова, писал:

«Покойный Щапов, как известно, занимая в 60-х годах кафедру русской истории в Казанском университете, проводил в среду молодежи весьма вредные мысли, подстрекающие их Казани, даже к противоправительственным действиям, а в литературных трудах своих обнаружил себя приверженцем партии с отрицательным направлением. Удаленный посему Щапов переселился в С.-Петербург, откуда за крайне неблагонадежное направление был выслан административным порядком на жительство в Сибирь».

Попытка провести небольшие мероприятия, направленные к тому, чтобы отметить память известного русского историка и публициста 60-х—70-х годов А. П. Щапова, в результате противодействия со стороны реакционеров не удалась. Ходатайство о стипендиях имени А. П. Щапова было отклонено.

Уроженец села Анги, Иркутской губернии (по Лене), А. П. Щапов учился в Иркутской бурсе, затем духовной семинарии. По окончании ее он был отправлен в Казанскую духовную академию. Окончив это учебное заведение, Щапов преподавал русскую историю в Казанской духовной академии и в Казанском университете. В своих трудах и лекциях Щапов проводил мысль, что «творец истории есть сам народ», «сущность и содержание истории есть жизнь народная». Он стал пользоваться большой популярностью среди студентов. В 1861 г. Щапов выступил с речью на демонстрации студентов, устроенной в знак протеста против расстрела царскими войсками крестьян в селе Бездна, Казанской губернии. За это выступление А. П. Щапов был уволен с профессорской должности и вынужден выехать из Казани.

В 1864 г. Щапов был сослан в Иркутск. Царское правительство преследовало его за передовые общественно-политические взгляды и подозревало в сношениях с «лондонскими пропагандистами», то есть А. И. Герценом и Н. И. Огаревым.

В Иркутске А. П. Щапов написал ряд новых работ историко-этнографического и публицистического характера. Он изучал историю, хозяйство и быт населения Восточной Сибири (русских, бурят, эвенков), совершив в поездок по собиранию научных материалов. Результаты своих пределах края ряд изучений он изложил в нескольких печатных трудах. В Иркутске Щапов читал лекции, привлекавшие довольно многочисленных слушателей, публиковал в местной газете

«Сибирь» статьи о положении сибирских рабочих, крестьян, о необходимости открытия университета. А. П. Щапов внес ценный вклад в изучение Сибири.

Во время пребывания в Иркутске А. П. Щапов приступил к изучению труда К. Маркса «Капитал». Афанасий Прокопьевич и его жена были первыми в Иркутске читателями этого гениального сочинения. Щапову принадлежит и первое упоминание о К. Марксе в сибирской печати. В статье «Что такое рабочий народ в Сибири», опубликованной в № 11 и 12 газеты «Сибирь» за 1875 г., Щапов, характеризуя тяжелое положение рабочих на сибирских золотых приисках, писал: «Это все голод, нужда и горе-злосчастье гонит рабочий народ на египетскую работу для выработки, для обеспечения лукулловского и крезовского пресыщения «капиталистических душ» за счет собственного здоровья и дневного насущного обеспечения, за кабалу, за кабальный задаток, или забор своей заработной платы, далеко не соразмерной с тяготой работы, с тратой рабочей силы». К словам «капиталистических душ» А. П. Щапов сделал примечание: «Выражение К. Маркса, см. его «Капитал», ТОМ I». Щапов резко бичевал в своей статье «капиталистические души», то есть капиталистов, богатевших за счет рабочих. Сущность капиталистической эксплуатации была охарактеризована К. Марксом в его исследовании, на которое ссылался Щапов. Сибирский писатель В. И. Вагин в своих воспоминаниях о Щапове рассказывает, что за его статью газета подверглась цензурным репрессиям. Автора статьи Главное управление по делам печати обвиняло в том, что в ней «явно просвечивают социал-демократические тенденции».

Под влиянием К. Маркса А. П. Щапов, вышедший из среды сибирского крестьянства, размышлял о будущем разрешении противоречия между городом и деревней. В очерке «Сибирские народные дети и их воспитание» Щапов пишет о восприятии и развитии таких мыслей, «какие, например, проводил Маркс в идее о будущем разрешении историко-традиционного социально-экономического противоречия города и деревни…»

Щапов называл К. Маркса светочем и учителем человечества. В последние годы своей жизни Афанасий Прокопьевич с глубоким интересом изучал его труды.

Щапов мечтал о том времени, когда Сибирь войдет в со став социалистической Федерации. Он писал, что будет «новое, лучшее человечество, из которого вырастет, расцветет, наконец, и распространится по всему земному шару и дойдет до этой высокой сибирской горы Знаменской… чуть предчувствуемая нами теперь, будущая великая, всемирная, общечеловеческая Федерация истинно антропологических братских человеческих общин или ассоциаций».

Изучая труды К. Маркса, Щапов, однако, не понял его учения о необходимости борьбы рабочего класса за свержение господства буржуазии и установление диктатуры пролетариата для социалистического переустройства общества. На взглядах Щапова сказывалось влияние утопического социализма. Он мечтал о переустройстве общества путем мирной пропаганды и создания производственных ассоциаций.

Через сорок с лишним лет после смерти А. П. Щапова социализм дошел до «высокой сибирской горы Знаменской», которая была для него символом старой Сибири, где хозяйничали «капиталистические души» золотопромышленники, купцы и чиновники. Выросла новая Сибирь, составляющая неразрывную часть великого Союза Советских Социалистических Республик — братской федерации свободных народов нашей Родины.

В Иркутске, в Центральном парке культуры и отдыха, в той стороне его, которая примыкает к улице Коммунаров, находится памятник на могиле писателя Михаила Васильевича Загоскина. Памятник сделан из темно-серого камня и мрамора (центральная часть). Передняя часть памятника глад ко отшлифована. На темном фоне изображены символы писательского мастерства: лавровая ветвь и пересекающее ее гусиное перо. Видна надпись:

М. В. Загоскину, 1830-1904.

В нижней части памятника выбита другая надпись:

Сейте разумное, доброе, вечное.

М. В. Загоскин (1830-1904) сыграл крупную роль в истории периодической печати в Восточной Сибири. Он был сотрудником и редактором газет «Иркутские Губернские ведомости» (первая иркутская газета, вышедшая в 1857 г.), «Амур», «Сибирь». Загоскин являлся деятельным сотрудником Восточно Сибирского отдела Русского Географического общества и основательно изучал край. Особенное внимание он уделял изучению хозяйства и быта сибирских крестьян.

М. В. Загоскин за обличительное направление его статей в газете «Сибирь» был арестован. После освобождения ему запретили жить в городе. Тогда он переехал в село Грановщина, где прожил до конца своих дней. Живя в деревне, Загоскин не прерывал севязей с сибирской печатью.

Из сочинений М. В. Загоскина известны роман «Магистр», посвященный А. П. Щапову (это произведение не окончено), «Заметки о быте поселян Иркутского уезда», «Десять лет в сибирской деревне», «Сибирские крестьяне», «Грановщина (описание экономических отношений и юридических обычаев одной общины)», статьи в «Записках Сибирского отдела Русского Географического Общества»

Кроме литературной, М. В. Загоскин занимался педагоги ческой деятельностью. Он издал учебник по географии Иркутской губернии, ценный как по содержанию, так и в методическом отношении (хороший пример первоначального ознакомления учащихся с географией на близком им материале).

В Иркутске на углу улиц Фурье и К. Маркса есть каменный дом, на котором прибита мраморная мемориальная доска на бронзовым барельефом А. П. Чехова. На доске видна надпись:

В этом доме с 4 по 11/VI 1890 г. жил великий русский писатель А. П. Чехов.

Чехов останавливался в Иркутске в 1890 г. во время поездки на остров Сахалин. Из Иркутска он написал несколько пи сем своим родным и друзьям. Интересны его замечания о нашем городе:

«…Подъезжаем к Иркутску — надо переплывать через Ангару на плашкоте (то есть пароме). Как нарочно, точно На смех, поднимается сильнейший ветер… Я и мои военные спутники, 10 дней мечтавшие о бане, обеде и сне, стоим на берегу и бледнеем от мысли, что нам придется переночевать не в Иркутске, а в деревне. Плашкот никак не может подойти… Стоим час-другой, и — о небо! — плашкот делает усилие подходит к берегу. Браво, мы в бане, мы ужинаем и спим. Ах, как сладко париться, есть и спать! Иркутск превосходный город. Совсем интеллигентный. Театр, музей, городской сад с музыкой, хорошие гостиницы… Нет уродливых заборов, нелепых вывесок и пустырей с надписями о том, что нельзя останавливаться. Есть трактир «Таганpor»…

Пью великолепный чай, после которого чувствую приятное возбуждение. Видаю китайцев. Добродушный и неглупый на род. В Сибирском банке мне выдали деньги тотчас же, приняли любезно, угощали папиросами и пригласили на дачу. Есть великолепная кондитерская, но все адски дорого. Тротуары деревянные».

В результате своего путешествия А.П. Чехов написал сибирские путевые очерки, книгу «Остров Сахалин» и ряд писем, имеющих черты литературных произведений.

Дом, где жил С.М. Киров

В Иркутске на улице Степана Халтурина (б. Медведниковская) стоит небольшой деревянный дом №4, в нём два этажа, один из них подвальный. На передней стене дома прибита чугунная мемориальная доска с выпуклой надписью:

В этом доме в 1909 году нелегально жил Сергей Миронович Киров

Сергей Миронович Киров (Костриков) с юношеских приобщился к революционной работе. До приезда в Иркутск он учился в Уржуме, Казани, затем переехал в Томск. Здесь он работал чертежником. В Томске Сережа Костриков пользовался любовью и уважением своих товарищей. Он установил прочные связи с Томским комитетом РСДРП и выполнял серьезные партийные поручения, связанные с революционной пропагандой. В Томске Сергея Мироновича застает революция 1905 г. Работая в Томском комитете партии, он становится во главе боевой дружины, участвует в крупной политической демонстрации в Томске, проявив смелость и находчивость при столкновении демонстрантов с полицией. С. М. Киров оборудовал подпольную типографию комитета. B ней печатались многочисленные прокламации и листовки. Типография была умело законспирирована, и попытки жандармерии найти ее оказались безрезультатными. В Томске одна за другой появлялись и распространялись революционные прокламации.

Деятельность Сергея Мироновича не ограничивалась Томском. Он вел агитационно-пропагандистскую работу на станции Тайга и организовал там крупную забастовку железнодорожников.

В 1906 г. С. М. Киров и его товарищи по работе в Томской организации РСДРП были арестованы. Киров был заключен на два года в тюрьму. После освобождения из тюрьмы Сергей Миронович жил в Ново-Николаевске (теперь Новосибирск), а затем переехал в Иркутск. Везде, где появлялся этот пламенный трибун революции, закипала революционная работа. Так было и в Иркутске. Сергей Миронович восстанавливает деятельность разгромленной жандармами после массовых арестов иркутской партийной организации. Установив связь с рабочими местных предприятий, С. М. Киров вел среди них революционную пропаганду. Из Иркутска Сергей Миронович часто выезжал на станции Байкал и Слюдянку, где также проводил организационную и пропагандистскую работу среди рабочих. Учительница Е. А. Бобылева, встречавшаяся с ним в Иркутске, рассказывает:

«Во время пребывания в Иркутске Сергей Миронович часто бывал у нас. Всегда жизнерадостный, веселый, с улыбкой на лице. Вся его натура была правдивой и открытой. Его все интересовало, и обо всем он хотел обладая тонкостью юмора и ярким полетом мысли. Не прочь был знать, остро критиковал, поиграть с моими племянниками, которые звали меня тетя Боба (по фамилии Бобылева); так же стал звать меня и Сергей Миронович. Много рассказывал он о своей жизни в дерев не, о Казани и о своей революционной работе, жизни в Томской тюрьме».

В Иркутске С. М. Киров близко познакомился с политическим ссыльным по делу социал-демократической подпольной типографии в Новгороде (1894 г.) В. Т. Талалаевым (умер в 1930 г.). У его жены А. М. Талалаевой сохранилась небольшая фотография: С. М. Киров снят вместе с В. Т. Талалаевым и двумя политическими ссыльными — рабочими из Белостока. Видимо, это единственный снимок С. М. Кирова во время его пребывания в Иркутске. К сожалению, фотография сильно вы А. М. Талалаева хорошо помнит Сережу Кострикова как жизнерадостного, живого и деятельного, полного кипучей энергии молодого человека. Он нередко бывал у Талалаевых. А. М. Талалаева рассказывает, что Сергей Миронович (она называет его Сережей) вносил оживление своим приходом, был остроумным собеседником, любил пошутить. «Затем, — рассказывает А. М. Талалаева, — Сережа с моим мужем уходили в его кабинет и о чем-то долго беседовали». О содержании этих бесед она не знает. Известно, что Сергей Миронович был замечательным журналистом, использовавшим печать как средство революционной пропаганды. Журналистом был и В. Т. Тала лаев. Он сотрудничал в иркутских газетах «Восточное Обозрение», «Сибирская Заря», «Восточная Заря», участвовал в их редактировании и не раз подвергался репрессиям за опубликование статей «антиправительственного содержания». Занятия журналистикой способствовали сближению С. М. Кирова В. Т. Талалаевым, укреплению их знакомства. Возникает интересный вопрос: принимал ли Сергей Миронович во время пребывания в Иркутске участие в местной печати? Этот вопрос требует специального изучения, трудность которого заключается в том, что С. М. Киров, находясь на полулегальном, а затем на нелегальном положении, не мог подписывать свои статьи.

По словам А. М. Талалаевой, Сергей Миронович, скрываясь от жандармерии, вынужден был проживать в разных местах. Например, кроме квартиры на Медведниковской улице, он жил у своих знакомых, занимавших квартиру в усадьбе Кузнецовской больницы по Набережной Ангары.

Долго оставаться в Иркутске С. М. Кирову не пришлось. Он получил сообщение, что в Томске жандармы обнаружили организованную им подпольную типографию и разыскивали ее организатора, чтобы расправиться с ним. Иркутские жандармы также стали разыскивать его. В мае 1909 г. Сергей Миронович, скрываясь от жандармов, уезжает на Северный Кавказ. Там начался новый этап кипучей революционной деятельности тов. Кирова

Памятники борьбы за власть Советов (1917-1920 гг.)

В 1917-1920 гг. в Сибири, как и во всей России, происходила героическая борьба рабочих и крестьян под руководством большевиков за победу социалистической революции и защиту ее завоеваний от внутренних и внешних врагов. Советский на род свято хранит память об этой борьбе и ее героях, продолжая и умножая их славные боевые традиции.

Важные события в истории борьбы за власть Советов в Сибири связаны с просторным каменным зданием Иркутского Дворца пионеров на углу улиц Желябова и Пролетарской.

На одной из стен Дворца пионеров прибита чугунная мемориальная доска с надписью:

В этом доме 28 октября 1917 года работало Общесибирское партийное совещание большевиков и с 29 октября по 6-е ноября 1-й Общесибирский Съезд Советов, избравший Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири (Центросибирь).

Над надписью изображены пятиконечная звезда и два знамени. До революции это здание принадлежало крупным капиталистам братьям Второвым, имевшим многочисленные торговые предприятия в Сибири. В 1917 г. в доме Второвых помещался Военно-топографический отдел. Военное ведомство арендовало это здание у его владельцев. В октябре 1917 г. в комнатах купеческого особняка появились новые люди: рабочие, солдаты, крестьяне делегаты Общесибирского съезда Советов. Здесь собрались представители Советов Сибири от Челябинска до Владивостока, от границ с Монголией и Китаем до Якутска. Съезд происходил накануне Великой Октябрьской социалистической революции, открывшей совершенно новую эпоху в истории нашей Родины и всего человечества. Его созыва добились большевики, мобилизовавшие революционные силы на борьбу за власть Советов. Они преодолевали сопротивление эсеров, меньшевиков, агентов буржуазного Временного правительства, пытавшегося сорвать съезд, сыгравший крупную роль в борьбе за установление Советской власти в Сибири.

Никогда во второвском доме не было такого оживления, как во второй половине октября 1917 г. Здесь горячо обсуждались важнейшие вопросы текущего политического момента, разгоралась борьба большевиков против эсеров, меньшевиков и анархистов.

Первому съезду Советов Сибири предшествовало Общесибирское партийное совещание большевиков съезда. Оно происходило 15 октября (по старому стилю) 1917 г. Совещание обсудило вопрос о текущем политическом моменте, задачах большевистских организаций и Советов борьбе за победу социалистической революции. В определении этих задач и тактики большевики Сибири исходили из директив Центрального Комитета большевистской партии. Общесибирское партийное совещание вынесло постановление о необходимости перехода власти к Советам в центре и на местах.

«Вся высшая власть в стране должна перейти в руки Советов, центральная исполнительная власть должна быть состав лена исключительно из представителей Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, периодически избираемых на Всероссийских съездах Советов и лишь перед ними отвтственных.

Местные Советы работают в согласии с центральной исполнительной властью, оставаясь в то же время автономными, сохраняя за собой право общественно-революционной инициативы… Острый кризис промышленности, расстройство в транспорте, предательская и дезорганизующая роль буржуазии и командного состава армии требует безотлагательного установления диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства… перехода всей полноты власти к Советам» (из резолюции совещания).

Совещанием были выработаны на основе этой политической установки проекты резолюций, предложенных большевистской фракцией на Общесибирском съезде Советов, и избрано Обще сибирское бюро большевиков.

На другой день после партийного совещания в парадном зале второвского особняка (теперь зрительный зал Дворца пионе ров) открылся Первый Общесибирский съезд Советов. Он работал 16-23, 29/Х-5/XI 1917 г. Руководящая роль на этом съезде принадлежала большевикам. Съезд высказался за не медленное взятие власти Советами:

«Всякое соглашательство с буржуазией должно быть решительно отвергнуто. Всероссийский съезд рабочих, солдатских и крестьянских депутатов должен немедленно взять власть в свои руки в центре и в согласии с ним местные Советы на местах. В борьбе за переход власти Советы Сибири окажут Всероссийскому съезду действенную поддержку».

На заключительном заседании съезда был избран Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири (Центросибирь). Первый Общесибирский съезд Советов выпустил воззвание к рабочим, солдатам и крестьянам. Оно было напечатано отдельной листовкой и получило распространение среди трудящихся Сибири. Экземпляр этого воззвания, ставшего теперь большой редкостью; имеется в Иркутском областном музее. В воззвании съезда говорилось:

«Первый Общесибирский съезд Р., С. и Кр. депутатов, заседавший в Иркутске 16-23 октября, обращается к Вам с горячим призывом.

В грозные часы для революции съезду приходится говорить от имени революционной Сибири, и он надеется, что рабочие, солдаты и крестьяне Сибири дадут своим единством силу и влияние решениям съезда.

Товарищи! За семь месяцев революция подошла к пропасти. Страна оказалась на краю гибели. Вместо улучшения продовольственного вопроса мы видим надвигающуюся голодовку, полную разруху транспорта и народного хозяйства. Вместо того, чтобы бороться за мир, Вр. правительство борется со своим народом за сохранение старых царских договоров с капиталистами союзных стран и, следовательно, за захват чужих земель, за бесконечное кровопролитие.

Вместо немедленной передачи земли земельным комитетам, производятся аресты членов этих комитетов. Вместо укрепления свобод посылаются карательные экспедиции, совершаются смертные казни, преследования печати. Вместо охраны революции революционные войска выводятся из Петрограда и Финляндии. Мы переживаем дни посягательств на революцию со стороны помещиков и капиталистов, дни провокационных по пыток со стороны контрреволюции вынудить рабочий класс, солдат и революционное крестьянство на преждевременные бои. Мы переживаем дни смертельной опасности со стороны возможного нападения германцев на Петроград и попустительства к измене капиталистов, помещиков и верных им царских опричников, дни растущего крестьянского восстания против вредной земельной политики Вр. правительства, дни голо да, холода и страданий.

Товарищи рабочие, солдаты и крестьяне! Медлить нельзя ни минуты. Съезд Советов всей Сибири в своем огромном большинстве понял это и принял решение, что не старая власть капиталистов и помещиков, власть врагов народа, может спасти страну. Съезд потребовал перехода власти в руки Советов Р., С. и Кр. депутатов, так как он знает, что лишь эта власть самих рабочих, солдат и крестьян обеспечит им свободу и даст народу мир, хлеб и землю.

Таково решение съезда.

Всех, кому дороги интересы революции и спасение страны: всех, кто за осуществление требований рабочих, солдат и крестьян, всех, кто за мир, за хлеб, за землю, за свободу, всех 30 зовет 1-й Общесибирский съезд Советов Р., С. и Кр. депутатов к дружному объединению вокруг Советов, к защите их и к поддержке их власти. Ни один рабочий, ни один солдат, ни один крестьянин, ни один революционер не должен уклоняться от борьбы за власть Советов…»

Воззвание резко осуждает демонстративно ушедших со съезда эсеров, «которые стояли за соглашение с капиталистами и помещиками, не захотели признать необходимости перехода власти в руки самих рабочих, солдат и крестьян».

Обращение 1-го Общесибирского съезда Советов заканчивается призывом:

«Товарищи рабочие, солдаты и крестьяне! Неустанно разъясняйте всем друзьям революции, всем трудящимся, что только власть народа сможет спасти народ.

Товарищи рабочие, солдаты и крестьяне! Недалеко то время, когда все рабочие, солдаты, все трудящееся крестьянство без разногласия встанет грудью за власть Советов. Время не ждет! Торопитесь, товарищи, разъясняйте, убеждайте, помогайте всем трудящимся понять эту великую мысль.

Съезд выделил из своего состава Совет Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов. Вашей поддержкой создайте ему мощь. Да здравствует могучая сила самого революционного народа! Да здравствует власть Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов! Да здравствует Российская революция! Да здравствует международная революция!»

Решения и воззвание Общесибирского съезда Советов свидетельствуют, что Советы Сибири, руководимые большевиками, правильно понимали сущность политической обстановки основные задачи решающего этапа русской революции в процессе ее перерастания из буржуазно-демократической в социалистическую. в Сибири, как и во всей России, проявлялась кипучая деятельность Центрального Комитета большевистской партии, направленная на организацию штурма буржуазно-помещичьей власти и на победу социалистической революции.

«Контрреволюция накапливала в Сибири свои силы. Через Сибирь международный империализм мог свободно проникнуть на помощь российской буржуазии и помещикам. Из Сибири шел хлеб в центр страны. Поэтому Центральный Комитет большевиков в своих расчетах уделял Сибири большое внимание. Работать в Сибири было нелегко. Лучшие силы большевиков, загнанные сюда царизмом, были отозваны после революции в Петроград и другие центры. Приходилось опираться на местные силы, укреплять их, сплачивать вокруг линии Центрального Комитета партии большевиков».

Крупную роль в этом сплочении революционных сил сыграли Общесибирское совещание большевиков и 1-й Общесибирский съезд Советов, происходившие накануне Великой Октябрьской социалистической революции. Они высказались за немедленный переход всей полноты власти к Советам и заявили о том, что в этой борьбе Советы Сибири окажут действенную поддержку Всероссийскому съезду Советов.

Еще не успели все делегаты Общесибирского съезда выехать на места, как в Сибири были получены по телеграфу радостные вести о победе Октябрьской революции. Под руководством Общесибирского бюро большевиков, местных партийных комитетов и Центросибири закипела работа по установлению Советской власти в обширном крае.

Общесибирское бюро большевиков и Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири поместились в трехэтажном каменном здании на берегу Ангары, известном под именем Белого дома (угол вузовской набережной и улицы Карла Маркса).

На фасаде Белого дома укреплены две доски с надписями. На чугунной доске, покрытой алюминиевой краской, отлита надпись:

В этом доме в декабре 1917 года находились Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири (Центросибирь) и штаб Красной Гвардии. С 21 по 30 декабря 153 красногвардейца во главе с большевиками героически выдерживали осаду окружавших их превосходно вооруженных юнкеров.

В нижней части этой мемориальной доски изображены пятиконечная звезда и два красных знамени. На другой доске написано:

Совет Министров РСФСР. Памятник архитектуры охраняется государством. Повреждение здания карается законом

Белый дом был построен в первой четверти XIX в. О нем упоминает путешественник Алексей Мартос в своих «Письмах о Восточной Сибири», изданных в 1827 г., но написанных раньше. В письме, помеченном «января 1824», Мартос пишет:

«Между всеми зданиями в Иркутске дом градского головы Сибирякова, на набережной Ангары построенный, занимает первое место. Фасадного величественен коринфского ордена очень пропорционален, при чем нужно заметить и средний портик, что купец Сибиряков строил по чертежам, прожектированным в С. Петербурге». Писатель М. Александров, посетивший Иркутск летом 1827 г., называл этот дом по имени владельца «сибиряковским дворцом».

Сибиряковский дворец выстроен первой четверти XIX в. От громоздких, неуклюжих построек старого Иркутска он отличался легкостью и строгой пропорциональностью частей, простой и довольно изящной отделкой высоких окон второго этажа и особенно своим фасадом. Над главным («парадным») входом в сибиряковский дворец на выступе (портике) возвышается шесть крупных колонн в коринфском стиле с красивыми лепными завитками наверху в виде листьев. Между колоннами — фигурная чугунная решетка. Такая же решетка из крупных пересекающихся колец находится в верхней части камен ной ограды возле дома. Каменные столбы ограды украшены вазами. На массивных пилонах ворот красовались раньше дремлющие львы.

В Иркутском областном музее хранится четкий акварельный рисунок сибиряковского дворца, сделанный в 40-х годах XIX в. летописцем г. Иркутска П. И. Пежемским. Это здание было выкрашено в желтый цвет, за исключением колонн и лепных карнизов на окнах и под крышей, оставленных белы ми. Такая окраска типична для русского ампира.

Сравнивая рисунок П. И. Пежемского с современным со стоянием наружного вида Белого дома, мы не видим заметных изменений. К такому же мнению приводит сравнение с кратким описанием сибиряковского дворца, сделанным Мартосом в 1824 г. Следовательно, на протяжении 125 лет Белый дом со хранил свой первоначальный внешний облик. В советское время была устранена позднейшая надстройка, представлявшая собою широкий навес над парадным входом. Это неуклюжее сооружение, сделанное по распоряжению иркутского генерал губернатора, только нарушало стройность стиля и мешало не посредственному восприятию красивого фасада Белого дома. На рисунке Пежемского такого навеса нет.

По описанию А. Мартоса (1824 г.), сибиряковский дворец был богато отделан внутри. В парадном зале находился роскошный гобелен, исполненный с картины Ван-Дейка, изображающий двух девушек. Этот гобелен, отправленный русским посольством графа Головкина, предназначался в подарок китайскому императору, но не был доставлен по назначению. Посольство не было принято китайским богдыханом и возврати лось обратно. Подарки, предназначавшиеся для богдыхана, про давались в Иркутске с публичного торга. Гобелен был куплен К. Сибиряковым и помещен в чего доме. В зале сибиряковского дворца висел также большой портрет Г. Р. Державина. Знаменитый русский поэт изображен в бобровой шапке и шубе, подаренной ему сибирскими поклонниками его таланта. Гобелен с картины Ван-Дейка и портрет Г. Р. Державина сохранились до настоящего времени. Они находятся в Иркутской областной картинной галерее.

В 30-х годах XIX в сибиряковский дворец был приобретен казной Сибири. Это здание называли генерал-губернаторским домом И стал резиденцией генерал-губернаторов Восточной Сибири. Это здание называли генерал-губернаторским домом или дворцом генерал-губернатора. Здесь проводились официальные приемы посольств, проезжавших через Иркутск, а также чиновников и крупного купечества, устраивались пышные балы и обеды. Недалеко от дома, по Набережной улице, находилась канцелярия генерал-губернатора, представлявшая собою бюрократический аппарат главного агента царской власти в Восточной Сибири.

Дом генерал-губернатора был перекрашен в белый цвет. После февральской буржуазно-демократической 1917 г. это здание стало называться Белым домом. Под таким названием он и вошел в историю Сибири как образец старинной архитектуры и особенно как памятник революционной борьбы.

В октябре 1917 г. в Белом доме поместились Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири и Штаб Иркутской Красной Гвардии. В этом же доме редактировалась газета Великой «Известия Центросибири», сыгравшая значительную роль в разъяснении трудящимся обширного края значения Октябрьской социалистической революции, задач большевистской партии и Советской власти. В Белом доме производилась запись в Красную Гвардию. Начальником Иркутского отряда Красной Гвардии был рабочий-печатник Cepгeй Лебедев, имевший опыт революционной борьбы против царизма. Это был достойный член большевистской партии, беззаветно пре данный великому делу рабочего класса. Он проявил себя как хороший организатор и отважный командир. Формирование от рядов Красной Гвардии в Иркутске особенно усилилось во второй половине ноября 1917 г. К этому времени образовалось два диаметрально противоположных лагеря:

Лагерь социалистической революции во главе с Общесибирским бюро большевиков, Губернским Комитетом партии, Центросибирью и Военно-революционным Комитетом. Этот комитет был организован Иркутским Советом рабочих и солдатских депутатов 19 ноября (2 декабря) 1917 г. В постановлении Совета говорилось, что к военно-Революционному Комитету «переходит исключительное право распоряжения всеми военными силами Иркутского гарнизона и… подчиняются все местные органы управления, впредь до организации полной Советской власти рабочих, солдат и крестьян в лице Губернского Комитета Народных Комиссаров».

Вооруженную опору советского лагеря составляли рабочие красногвардейцы и солдаты Иркутского гарнизона. Организационным центром формирования советских вооруженных сил перед декабрьскими боями 1917 г. был Белый дом. В разгар боев на помощь иркутским советским частям прибыли красно гвардейцы и солдаты из Черемхово, Канска, Красноярска, Ачинск

Лагерь буржуазной контрреволюции, выступая против власти Советов, пытался восстановить буржуазно-помещичий строй, рухнувший под сокрушительными ударами Великой Октябрьской социалистической революции. Во главе этого лагеря стояли кадеты, эсеры, меньшевики, комиссар Временного правительства его чиновники. Вооруженную опору контрреволюционного лагеря составляли офицеры, юнкера, кадеты старших классов, казачий дивизион и белая гвардия. Враги советской власти организовали в ноябре 1917 г. так называемый «Комитет Защиты» при городской думе и штаб при Иркутском военном училище. Контрреволюционеры были связаны с иностранными консулами, находившимися в Иркутске. Штаб контрреволюционных сил запасался оружием и боевыми припасами. Контрреволюционеры надеялись на помощь со стороны реакционной части забайкальского казачества.

Иркутский Военно-Революционный Комитет, добиваясь уст ранения остатков буржуазного административного и военного аппарата и окончательного утверждения советской власти в городе и губернии, решил немедленно ликвидировать очаги контрреволюции. По распоряжению Ревкома было изъято оружие из складов городской милиции, усилилось формирование и вооружение Красной Гвардии, была распущена городская дума, арестован губернский комиссар Временного правительства. Отряды Ревкома заняли все правительственные учреждения, в них были назначены ДЛЯ руководства и контроля советские комиссары. Энергичные действия Ревкома были одобрены на многолюдных собраниях рабочих и солдат и поддержаны ими. В Белый дом приходили все новые и новые группы рабочих, вступавших в Красную Гвардию. Наконец, Ревком ре шил распустить военные училища и школы прапорщиков, ставшие вооруженной опорой контрреволюции. Военным школам было предъявлено требование о немедленной сдаче оружия и роспуске юнкеров. Они должны были получить документы, деньги на дорогу и разъехаться по домам. Лишь небольшая часть юнкеров выполнила требование Ревкома и ушла из военного училища в солдатские казармы. Удалось распустить так же третью школу прапорщиков, находившуюся на станции Иннокентьевской (теперь Иркутск-11). Остальные юнкера под Влиянием контрреволюционеров, пустивших в ход обман и провокацию, выступили с оружием в руках против советской власти. Контрреволюционеры подняли юнкеров, кадетов, казаков, офицерский резерв на кровавую преступную авантюру.

С 8 по 17 (21-30) декабря 1917 г. происходили ожесточенные бои. Большевики повели в бой рабочих-красногвардейцев и солдат против врагов социалистической революции, стремившихся уничтожить ее завоевания. Особенно жаркие схватки происходили возле понтонного моста, в районе военного училища (улица 5-й Армии), второй школы прапорщиков (улица Ленина), в расположении казачьего дивизиона и детской больницы. Известна героическая защита Белого дома, где во время боев осталось несколько руководящих партийных и советских работников с группой красногвардейцев и солдат. Всего в Белом доме насчитывалось 153 человека. Во главе его защитников стояли большевики. Почти 8 суток плохо вооруженные за щитники Белого дома отбивали яростные атаки окруживших их превосходно вооруженных юнкеров. Бывший дворец гене рал-губернатора стал советской крепостью.

Из оружия у защитников Белого дома были только винтовки, берданки с небольшим количеством патронов да несколько револьверов. В трескучий мороз большинство солдат и красногвардейцев были в сапогах и шинелях. Все стекла в окнах Белого дома были выбиты. Спускаться во двор за дровами было опасно: юнкера осыпали градом пуль всех, кто показывался из осажденного дома. Пришлось использовать для топки деревянные предметы, находившиеся в самом здании. Толстые же шторы и различные занавески использовались для «утепления>> одежды. Ими обвертывались под шинелью, из них делали портянки, наконец, ими же стали укутывать раненых. В доме оказался энергичный фельдшер 11-го полка, организовавший перевязку раненых и уход за ними.

Во время осады Белый дом был отрезан от главных советских сил. Связь с советским штабом поддерживалась через пролетарский Красный крест. Его работники увозили раненых, сообщали распоряжения штаба, сведения о положении дел в городе, привозили хлеб и перевязочные материалы. Иногда удавалось провезти патроны. Работники Красного креста проникали в осажденное здание в моменты относительного затишья. Во время же частых атак юнкеров связь защитников Белого дома с внешним миром прерывалась.

Руководители обороны Павел Постышев, Иван Шевцов, Яков Шумяцкий и др., солдаты и красногвардейцы показали немало примеров героизма. Начальник Красной Гвардии Сергей Лебедев командовал группой неустрашимых разведчиков. Он увлекал бойцов своим примером. Члены штаба обороны Белого дома Зотов и Блюменфельд, молодые, деятельные, смелые, были постоянно на боевом посту. Они вносили в дело защиты Белого дома много энергии и мужественного воодушевления. Оба они были ранены. Среди бойцов были старые рабочие-красногвардейцы, солдаты, уже бывавшие в боях, и молодежь, едва вступавшая в жизнь.

Лазарет наполнялся ранеными. Фельдшер и три сестры милосердия добыли кое-какие медикаменты; на перевязку использовались носовые платки. Раненых пришлось перенести в глухой подвал.

Перестрелка защитников Белого дома с юнкерами, начавшись 8 декабря, не прерывалась на протяжении почти всей его осады. Она по временам затихала, то снова разгоралась с еще большей силой. Особенно жаркие схватки происходили во время атак. Первая атака была 10 декабря вечером. Юнкера, занимавшие музей, пытались, подкравшись к боковой стене Белого дома, взорвать ее. В двух местах у стены они заложили пироксилин и подожгли шнур, но взрыв не удался. Белый дом обстреливался из пулемета, стоявшего на балконе музея. Цепь юнкеров залегла за сквером на берегу Ангары (теперь сад имени Парижской коммуны) и начала обстрел осажденного здания с фронта. Остальные юнкера бросились в атаку на Белый дом. В окна здания полетели гранаты. Защитники Белого дома Отвечали частой ружейной стрельбой. Юнкера, пытаясь запугать их, бросили еще несколько гранат и предложили сдаться. Вместо ответа из Белого дома послышались выстрелы. Юнкера снова стали бомбардировать советскую крепость гранатами. Попытка захватить Белый дом внезапной атакой не удалась. Встретив энергичный отпор со стороны его защитников, юнкера были вынуждены отступить.

Вторая атака началась вечером 11 декабря. С боковой стороны Белый дом обстреливался с балкона музея, где стоял пулемет. С фронта обстрел производился из винтовок и пулемета отрядом юнкеров под командой двух офицеров. Они залегли на берегу Ангары. С тыла советская крепость была атакована новым отрядом из офицеров и юнкеров, двинувшихся от Троиц кой улицы (улица 5-й Армии) ко двору Белого дома. По сигнальной ракете начался усиленный обстрел этого здания с трех сторон. Отряд Белого дома упорно защищался. Взвилась вторая ракета. Это был сигнал временного прекращения обстрела. Офицерско-юнкерское командование предложило защитникам Белого дома сдаться. Осажденные ответили на это усиленным огнем. Офицерский отряд и часть юнкеров, поддерживаемые с трех сторон пулеметным и ружейным огнем, цепью двинулись к самым стенам Белого дома. Его защитники из маленьких окон, выходивших во двор, расстреливали противника на OT крытом месте. Одновременно в юнкеров посыпались пули из окон каменной пристройки, примыкавшей к Белому дому. Атака снова была отбита. Но положение защитников Белого дома становилось все тяжелее и тяжелее. Иссякал последний запас патронов и продовольствия. Крепчал мороз, а не было теплой одежды. Увеличивалось Количество раненых, были убитые. В такой обстановке началась третья атака Белого дома. Контр революционный штаб составил подробный план нападения на Белый дом с применением различных видов оружия: винтовок, пулеметов, бомбометов, минометов. Все это было направлено против винтовок защитников Белого дома. В случае неудачной атаки было решено поджечь здание. Для этой цели офицерско-юнкерский отряд захватил с собой на санках 2 четверти керосина, 1 четверть бензина, смешанного со спиртом, пропитанную бензином паклю, несколько штук факелов и проч. Отряд, со стоявший из юнкеров и казаков, разделившись на три части, стал окружать Белый дом. Был уже первый час ночи. После сигнальной ракеты начался усиленный обстрел Белого дома с трех сторон. Раздались ружейные залпы, затрещали пулеметы, ухнул бомбомет. Со стороны Белого дома отвечали выстрелами. Снова взвилась ракета. Стрельба прекратилась, и отряду Белого дома было предложено сдать оружие. Юнкера кричали об этом несколько минут. Но защитники Белого дома в ответ на предложение о сдаче начали ожесточенный обстрел противника из окон. По третьему сигналу снова усилился не приятельский огонь. В окна нижнего этажа полетели гранаты. Юнкера, выломав прикладами оконные рамы, ворвались в Белый дом, зажгли факелы и стали продвигаться, забрасывая комнаты здания гранатами. Они встречали отчаянное сопротивление. Из разных углов дома раздавались выстрелы. Уже в самом доме было убито несколько офицеров и юнкеров.

На восьмые сутки осады (15 декабря) Белый дом был за хвачен юнкерско-офицерским отрядом. Захватом его контрреволюционное командование пыталось оказать воздействие на ход мирных переговоров и добиться различных уступок для себя. Но это им не удалось. Контрреволюционеры потерпели поражение и 19 декабря были вынуждены сдать оружие Советам.

Оборона Белого дома сыграла значительную роль в ходе декабрьских боев. Находясь в тылу противника, эта советская крепость оттягивала его силы от других боевых участков. За щита Белого дома имела также морально-политическое значение: в нем находился общесибирский орган советской власти — Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири. В ходе боев солдаты и красногвардейцы узнавали через Красный крест о стойкости защитников Белого дома. Это ободряло и вдохновляло бойцов.

Оборона Белого дома вошла в историю как один из много численных примеров героической борьбы за власть Советов как памятник советского патриотизма.

После декабрьских боев 1917 года Белый дом представлял печальное зрелище. Все окна были разбиты; в стенах чернели дыры от пуль; казалось, что здание изрешечено пулями. Комнаты дома были завалены осколками стекол, обломками мебели, обрывками материи. Внутренний ремонт дома закончился 3 начале 1918 г., но снаружи еще долго оставались следы декабрьских боев дыры от пуль в стенах этого здания. Лишь к 1922-1923 гг. после наружного ремонта эти следы разрушения были устранены.

Белый дом стал очагом культуры. 27 октября 1918 г. в нем открылся Иркутский государственный университет — первый рассадник высшего образования в Восточной Сибири. За годы советской власти университет превратился в крупное учебно-воспитательное и научно-исследовательское учреждение края.

В настоящее время в Белом доме находится научная библиотека Иркутского государственного университета имени А. А. Жданова страны — одно из крупных книгохранилищ нашей страны.

Второй после Белого дома советской крепостью во время декабрьских боев 1917 г. в Иркутске была прогимназия Гайдук. Она помещалась в двухэтажном каменном доме, расположенном возле понтонного моста через Ангару по Набережной улице. Это здание сохранилось до настоящего времени, хотя и значительно пострадало от гранат и пуль в декабре 1917 г. Следы повреждений исчезли после ремонта. Вместо деревянного понтона, возвышается Ангарский железобетонный мост, которым справедливо гордится наш город. С постройкой этого моста (строительство закончено в 1936 г.) здание бывшей про гимназии, стоявшее «на бойком месте», возле самого понтона, как-то затерялось среди других построек. Войдя на Ангарский мост, мы смотрим на это здание сверху вниз. Между тем над понтоном оно возвышалось. В декабре 1917 г. дом прогимназии Гайдук был центром боев за обладание понтоном, соединявшим город с линией железной дороги.

В начале декабрьских боев в прогимназии Гайдук помещался некоторое время штаб советских войск, но вскоре он был переведен в другое место. Здание было занято отрядом красно гвардейцев и солдат, охранявшим понтонный мост. Обладанию понтоном, обороне его советское командование придавало большое значение. В случае утери понтона советские вооруженные силы были бы отрезаны от линии железной дороги. Между тем с часу на час ожидали прибытия на помощь иркутянам отрядов красногвардейцев и солдат из соседних городов. На другой стороне Ангары в военном городке находились воинские склады. В Глазковском предместье (теперь Свердловское предместье) находилась часть советской артиллерии.

Значение понтона учитывала и вражеская сторона. Контр революционный штаб отправил для захвата понтонного моста отряд юнкеров, вооруженных винтовками, пулеметами и гранатами. Юнкера, добиваясь захвата понтона, стремились отрезать советские войска от железнодорожной линии, преградить путь красногвардейцам и солдатам, прибывшим из других городов, не допустить снабжения советских частей боевыми при пасами из военного городка.

С первых же дней декабрьских боев разгорелась ожесточенная борьба за понтон. Меры к его охране Иркутский Рев ком стал принимать еще до начала боевых действий. Утром 4(17) декабря отряд красногвардейцев и солдат занял Помещение прогимназии Гайдук. На другой день по просьбе начальницы прогимназии помещение было освобождено, а в ночь 7 на 8 декабря вновь занято советским отрядом, охранявшим понтон. На мосту стали устанавливаться регулярно караулы. Юнкера не раз пытались захватить понтон. Еще днем 8 декабря они начали обстреливать из пулеметов караул, охранявший мост. Солдаты и красногвардейцы, спрятавшись за поленницы дров, отвечали противнику ружейным огнем. Перестрелка про должалась около часа. Затем солдаты, совершив смелую вылазку из-за своего прикрытия, выбили юнкеров из углового дома по набережной улице. Стрельба, однако, не замолкла продолжалась всю ночь. И

По понтону советским частям доставляли из военного городка патроны и продовольствие. В самый разгар боев по этому мосту двинулись в город прибывшие по железной дороге отряды рабочих и солдат из Черемхово, Канска, Красноярска и Ачинска. Они шли на помощь иркутским рабочим и солдатам, считая их борьбу за советскую власть своим кровным делом. Прибытие советских отрядов из других городов относится, примерно, к 12-13 декабря. Это было время самого разгара боев после неудачи первой попытки переговоров о мире, происходивших 10-11 декабря (старого стиля).

Наступление советских войск разбило планы контрреволюционного командования, предполагавшего нанести ряд крупных ударов красным частям. Юнкера были выбиты из района Казарменской улицы (улица Красного восстания). 12 декабря красногвардейцами была занята Тихвинская церковь, на колокольне которой стоял юнкерский пулемет, обстреливавший советские части. Несколько вражеских пулеметов, занявших удобные позиции, были сбиты солдатами и красногвардейцами. Юнкерам, находившимся в центре города, не удалось установить постоянной связи с казаками и кадетами, находившимися на Казачьей улице. Осажденный советскими бойцами казачий отряд не мог двинуться дальше своих казарм и детской больницы. Вокруг вражеских отрядов стягивалось кольцо советских войск.

В центре города юнкера временно захватили здание почты и телеграфа, но скоро вынуждены были очистить их. Неудачной оказалась и попытка юнкеров захватить понтон.

Утром 9 декабря здание прогимназии Гайдук было занято советским отрядом в 200 человек. 12-13 декабря, когда стали прибывать отряды красногвардейцев и солдат из других городов, в прогимназии находился штаб советских войск. Он направлял прибывавших бойцов на различные участки сражений с противником.

Юнкера всемерно стремились захватить допустить прибытия новых подкреплений к советским войскам. Понтон, чтобы не Солдаты и красногвардейцы, руководимые большевиками, ре шили обороняться во втором этаже прогимназии Гайдук. Не сколько стрелков и гранатометчиков были расставлены возле окон. У лестницы находилась группа бойцов во главе с одним из черемховских рабочих.

На берегу Ангары началась перебежка юнкеров, двигавшихся к понтону. Разгорелась перестрелка. В нижний этаж про гимназии полетели юнкерские гранаты. Засвистели пули вражеского пулемета. Советским бойцам, находившимся в верхнем этаже, казалось, ЧТО пол проваливается. Наступили тревожные минуты. Юнкера под прикрытием усиленного пулеметного огня, бросая гранаты, приближались к прогимназии. Но солдаты и красногвардейцы от обороны перешли в наступление. Стремительная атака советских бойцов, ринувшихся против врагов, отбросила юнкеров назад. Новые попытки юнкеров захватить понтон были отбиты. Им прочно завладели советские войска.

Третье здание, с которым были связаны декабрьские события 1917 г., находится на улице Желябова, № 8. На фасадной стене двухэтажного каменного дома прибита чугунная мемориальная доска с вылитой надписью:

В этом доме в декабре 1917 г. помещался большевистский штаб советских войск, героически боровшихся за власть Советов против юнкерско-белогвардейских частей

Штаб во время декабрьских боев несколько раз менял свое местопребывание, но в этом доме он находился дольше, чем в других местах. Это был штаб революционных сил Иркутска.

Бои в Иркутске закончились 17(30) декабря 1917 г. Героическая борьба рабочих и солдат, руководимых большевиками, привела к победе. Юнкера были разоружены, гнезда контрреволюции — военные школы распущены.

22 декабря 1917 г. Иркутский Совет рабочих и солдатских депутатов вынес постановление о переходе всей полноты власти к Советам. В постановлении говорилось, что «Советские войска Иркутского гарнизона и красногвардейцы, советские войска, солдаты и красногвардейцы соседних городов, мужествен но отстаивая с оружием в руках завоевания рабоче-крестьянской революции, покрыли себя неувядаемой славой защитников рабоче-крестьянского дела».

Победа советской власти во время декабрьских боев 1917 г. имела не только местное значение. Это была победа Советов во всей Сибири и на Дальнем Востоке России. Попытка врагов сделать Иркутск центром борьбы против рабоче-крестьянской власти потерпела крах. В Иркутске и Иркутской губернии началась напряженная работа в разных областях советского строительства. Памятником начального периода советской власти в Иркутске является большое трехэтажное каменное здание на площади, примыкающей к Пролетарской улице (теперь здесь помещается Областной суд). На этом здании прибита чугунная мемориальная доска с надписью:

В этом доме в 1917-1918 гг. помещался 1-й Губернский Исполнительный Комитет Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов

…В Иркутске на горе улице Коммунаров (раньше по эта гора называлась Иерусалимской) находится небольшое братское кладбище. Оно окружено невысокой каменной оградкой. На столбах ее четырнадцать каменных урн. На кладбище похоронены участники отважной борьбы за власть Советов.

В четырех братских могилах погребены товарищи, погибшие во время восстания против колчаковщины в Иркутске 24 декабря 1919 г. — 4 января 1920 г. В честь их сооружен каменный памятник. На ступенчатом основании памятника скалистая гранитная глыба. Надпись сделана выпуклыми буквами:

Героям, погибшим в борьбе за власть Советов против колчаковщины в Иркутске 24 декабря во время восстания 1919 г. — 4 января 1920 г.

На постаменте высокая скульптурная группа, изображающая трех сибирских партизан. В центре группы фигура старого партизана со знаменем в одной руке и пистолетом B другой. Возле него стоят у пулемета в положении стрельбы с колена два других партизана.

На братском кладбище похоронены, кроме участников Иркутского восстания против колчаковщины, два командира от важных сибирских партизан — Николай Ананьевич Бурлов и Нестор Александрович Каландарашвили. На их могилах, расположенных рядом, стоят два одинаковых памятника. Они представляют собою остроконечные обелиски из бетона, выкрашенные в темно-красный цвет.

Н. А. Бурлов принадлежал к числу отважных командиров красных партизан, выдвинутых рабочими и крестьянами Сибири. В 1919 г. он командовал одним из партизанских отрядов в Ангаро-Илимском районе. Не раз его отряд наносил сильные удары колчаковцам. В ноябре 1919 г. ангаро-илимские партизаны предпринимают наступательные действия по направлению к г. Балаганску. Ряды партизан росли с поразительной быстротой. Каждое селение давало новых бойцов. Отряд, которым командовал Н. А. Бурлов, вырос в Братскую партизанскую дивизию

Белогвардейские власти г. Балаганска, напуганные успешным продвижением партизан, высылали навстречу им несколько от рядов. Первое сражение произошло в с. Усть-Уде занятом партизанами. Под напором противника авангардной части Братской партизанской дивизии пришлось оставить Усть-Уду, но двигаться в глубь района белогвардейцы не решились. Они вернулись в Балаганск, заявив там, что партизаны разбиты. Между тем партизанская дивизия почти не пострадала от столкновения с белыми. Вскоре она вновь заняла Усть-Уду. С декабря 1919 г. Братская партизанская дивизия под командой Н. А. Бурлова начала генеральное наступление. Партизаны выполняли директиву Иркутского Комитета РКП(б) о продвижении всех партизанских отрядов Иркутской губернии к Иркутску, где подготовлялось восстание против колчаковщины. Партизанские части заняли крупные села Шиверу и Коновало во. Фронт вплотную придвинулся к Балаганску. Белогвардейское командование не могло уже противодействовать партизанам, приближавшимся к городу. В конце декабря 1919 г. Братская партизанская дивизия, которую называли также по имени командира Бурловской, заняла Балаганск.

В начале 1920 г. дивизия Бурлова влилась в Восточно-Си бирскую Советскую Армию и принимала участие в боях против остатков колчаковских войск, подходивших C запада к Иркутску.

По окончании гражданской войны Н. А. Бурлов работал в кооперации. Он скончался в 1927 г.

Н. А. Каландарашвили, известный под именем «дедушки», начал свою революционную деятельность на Кавказе в 1904 г. В 1905-1906 гг. он принимал деятельное участие в восстаниях гурийских и понтийских крестьян (Грузия). За участие в революционном движении Н. А. Каландарашвили был арестован и после тюремного заключения сослан в Сибирь. Ко времени революции 1917 года он был в Иркутске.

В 1917-1918 гг. Каландарашвили помогал формированию отрядов Красной Гвардии и весной 1918 г. организовал 1-й кавалерийский дивизион. Под командой Лазо он участвовал в борьбе против семеновцев в Забайкалье. После белогвардейского переворота в Сибири летом 1918 г. Каландарашвили с группой красногвардейцев скрывался в Монголии. В 1919 г. отряд Каландарашвили пробрался в Приангарье и начал там боевые действия против колчаковцев. Против Каландарашвили был отправлен белогвардейский отряд атамана Красильникова, но он потерпел поражение. Осенью 1919 г. отряд «дедушки» находился в Верхоленском уезде. Получив подкрепление из Братской партизанской дивизии, стоявшей в Балаганске, отряд Каландарашвили нанес удар белогвардейскому отряду генерала Сукина

В декабре 1919 г. «дедушка» со своим отрядом двинулся к Иркутску.

В 1920 г. отряд Каландарашвили отправился в Восточное Забайкалье, где еще продолжалась борьба против семеновцев и японских интервентов. Участвуя в сражениях, Каландарашви ли был несколько раз ранен. Оправившись от ран, он ехал в Москву. Здесь произошла его встреча и В. И. Лениным. Эта встреча произвела огромное впечатление на Н. А. Каландарашвили. Вернувшись в Иркутск, он вступил в ряды Коммунистической партии. В своем заявлении Иркутскому губернскому комитету РКП(б) Н. А. Каландарашвили писал:

«Приобретенный опыт старого революционера и партизана даст мне возможность, быть может, не Один еще раз, доказать свою преданность делу социальной революции теперь в рядах партии, а если понадобится, с честью умереть в борьбе с врагами Советской Республики».

Н. А. Каландарашвили с честью выполнил свой революционный долг. В 1922 г. он командовал советскими частями, посланными для освобождения Якутии от белогвардейских банд генерала Пепеляева. 5 марта 1922 г. Н. А. Каландарашвили был сражен вражеской пулей.

Братские могилы и памятник иркутским повстанцам против колчаковщины напоминают о героических боях, происходивших в нашем городе.

Ф. А. Кудрявцев

Остались вопросы? Свяжитесь с нами

Заполните все обязательные поля!
Нажимая “Отправить” Вы соглашаетесь с Политикой обработки персональных данных